Гробовое молчание - Страница 70

Джейн обратилась к другой фотографии. Ее сделали с иного ракурса, однако лицо Шарлотты было смазано — она еще больше отвернулась от Патрика, начала наклоняться вперед, и ее фигура была схвачена в момент движения. На следующей фотографии девочка с прижатой ко рту рукой и искаженным лицом продолжала двигаться, а Патрик, нахмурившись, смотрел ей вслед. Новый снимок — здесь она была уже почти в углу фотографии: виднелась лишь ее спина; юбка девочки превратилась в черное расплывчатое пятно. Еще один щелчок затвора, — и Шарлотта вовсе пропала из виду, так же, как и Марк. Патрик Дион и Барбара Мэллори по-прежнему оставались на месте; на лицах обоих запечатлелось удивление, что их дети ускользнули с церемонии.

Что происходило между Марком и Шарлоттой? Может, он пошел за ней, чтобы предложить поддержку?

На следующем снимке было видно, что Патрик несколько неловко наклонился, стремясь обнять Барбару, — два покинутых супруга, утешающих друг друга. В этой фотографии чувствовалась искусная композиция — объятие отражалось на блестящей поверхности гроба.

Последний снимок демонстрировал расходящуюся толпу — люди повернулись спинами к двум одинаковым могилам. Вероятно, это была метафора — живые должны двигаться дальше. На финальной фотографии снова возникла Шарлотта. Она шла рядом с отцом, который крепко обхватил ее за талию. Но голова Шарлотты была повернута назад, к могиле Дины, а на лице отражалась отчаянная тоска, словно девочка готова была броситься на гроб мамы. Той самой мамы, что оставила ее пять лет назад.

Джейн стало очень грустно за Шарлотту, и она отложила фотографию. Подумала о своей собственной маме и обо всем том, что так раздражало ее в Анжеле. Но Джейн никогда не сомневалась, что мама любит ее и без колебаний отдаст за нее жизнь, как она сама, не раздумывая, отдаст свою жизнь за Реджину. Когда Дина развелась с Патриком, Шарлотте было всего двенадцать — девочка находилась в чутком возрасте, на пороге взрослой жизни. Пусть у нее был любящий отец, но все равно оставались тайны, узнать о которых девочка может только от мамы, женские секреты. «Кто же учил тебя, Шарлотта?» — задумалась Риццоли.

В обеденный перерыв Джейн спустилась в столовую, взяла кофе и сандвич с ветчиной и отнесла их наверх, чтобы перекусить за рабочим столом; она ела не ради удовольствия, а потому что это было необходимо. Стерев с пальцев майонез, Джейн повернулась к компьютеру, чтобы заново просмотреть фотографии с места убийства Ингерсолла. Проглядывая изображения его дома, она припомнила запах кустов, которыми была обсажена дорожка, мерцание телевизора, пробивавшееся в окно, и почувствовала, как заколотилось ее сердце. «Той ночью я должна была погибнуть», — подумалось ей. Сделав глубокий вдох, Джейн заставила себя сосредоточиться на фотографиях и критически взглянуть на место происшествия более спокойным взглядом. Она изучила кухню — там лежал Ингерсолл, и вокруг его головы расплылась лужа крови. Открыла фотографию его домашнего кабинета: стол с открытыми ящиками и голой столешницей, на которой должен был стоять компьютер. Во время их последнего разговора Ингерсолл сказал Джейн, что в его дом кто-то влезал. Видимо, этот беспорядок он застал, когда вернулся с рыбалки, — свидетельство взлома. Наконец Джейн открыла фотографию спальни, на полу которой стоял нераскрытый чемодан Ингерсолла. Он так и не успел распаковать вещи.

Риццоли перешла к фотографиям его «Форда Тауруса», который был припаркован на улице возле дома. В машине все еще валялся мусор, оставшийся после долгого путешествия: пустые кофейные стаканчики, смятый пакет из «Бургер Кинга», газета «Бангор дейли». В ту ночь Джейн была вся в крови и к тому же сильно потрясена тем, что произошло в проулке, поэтому она не обыскала машину лично, а предоставила это Фросту и Таню. Барри сообщил, что обнаружил в бардачке квитанцию недельной давности, выданную на автозаправке в Гринвилле, штат Мэн. Данные квитанции подтверждали заявление дочери Ингерсолла о том, что отец ездил порыбачить на север.

Джейн еще раз просмотрела все фотографии, открывая изображение за изображением. Гостиная, столовая, кухня, спальня. Не обнаружив то, что она искала, Риццоли сняла телефонную трубку и позвонила Фросту.

— Ты нашел где-нибудь в доме коробку для рыболовной снасти? — спросила она у напарника.

— Э-э-э… Нет, я не помню ничего подобного.

— Кто же ездит рыбачить без нее?

— Может, он все взял напрокат там, где останавливался?

— Ты разговаривал с тамошним управляющим?

— Да. Но не спросил его о снастях.

— Я позвоню ему.

— Зачем?

— Просто это кажется мне странным, вот и все.

Джейн повесила трубку и взяла в руки список телефонных звонков Ингерсолла. Просмотрела его сверху вниз, пока не обнаружила код 209. Ингерсолл звонил в рыбацкий лагерь со своего городского номера 14 апреля.

Риццоли набрала номер. Послышалось пять гудков, затем мужской голос без тени иронии произнес:

— Лагерь «Поганкин мыс».

— Это детектив Риццоли из Бостонского ПУ. Можно спросить, с кем я разговариваю?

— С Джо. У вас есть еще вопросы, ребята?

— Прошу прощения?

— Вчера кто-то уже звонил из Бостонского ПУ. И говорил с моим сыном Уиллом.

— Наверное, это был детектив Фрост. А где именно находится ваш «Поганкин мыс»?

— Мы на озере Лосиная голова. У нас тут десяток небольших симпатичных домиков.

— Недавно у вас останавливался гость по фамилии Ингерсолл.

— Ну да, Уилл сказал, что ваши ребята расспрашивали о нем. В домик его селила моя жена, только ее сегодня здесь нет. Могу лишь сказать, что он пробыл у нас пять дней и в общем держался очень замкнуто. — Джо умолк, а затем прокричал своему сыну: — Уилл, ты поможешь тем ребятам выгрузить снасти из лодки?! Они уже на пристани! — Затем он снова обратился к Джейн: — Извините, мэм. У нас тут много работы. Я очень хотел бы помочь вам и все такое, но мне особенно нечего сказать. Мы очень сожалели, когда узнали, что этот человек погиб.